Студенческий стройотряд лет 30 тому... Н.Уренгой, поселок Заозерный, нынче уже - микрорайон Нового Уренгоя. Сам город через дорогу, но там ничего интересного, а вот тундра – самое то для пополнения знаний об особенностях природы бескрайнего Севера. О природе как-нибудь потом, хотя это и прикольно – березки-елки до подбородка, качающиеся под ногами кочки с пригоршнями голубики и морошки, стада грибов. И чудной пористый лед вечной мерзлоты под сапогом – это если провалиться между кочек в дерн.
Все это почти плоско – до горизонта. Лишь некоторые песчаные «сопки» и «лужи-озерца» разбавляют монотонность пейзажа. Солнце в июле почти не прячется, спать приходится, закрывая окна фанерой и одеялами.
Ни к нефте-, ни к газодобыче студентов не подпускали, ясен пень, доверили нам (и то – натихую) только транспорт. «Урал» пользую я, а трактор К-700 (складной такой, кто в курсе) – водит Серега. Катаемся с двумя группами студентов туда-сюда по тундре целыми днями, короче – лафа, еще и деньги плотют… Перед отъездом из «зеленки» в поселок закурили, ждем загрузки последних «кубов» чего-то там. Из-за соседней сопочки появляется мужик, просит помощи – застрял на ЗиЛе. Чутка тягнуть надо. Отчего ж не помочь-то? Тут так принято – все бросай, а «попавшему» помоги. Отрядили Серегу, ибо у него прицеп отстегивающийся (мы-то оба загружены). Минут через двадцать из-за сопки приходит опять тот же мужик.
- Давай, – говорит, - и ты подъезжай. Чо-та там не того, ЗиЛ наш из лужи не достается.
Ладно, поехали. ЗиЛ стоит на краю линзы-озерца (нахрена вдоль озера-то переться, приснул, что-ли?), врылся в дерн до вечной мерзлоты, как раз где-то на полметра. «На мостах», называется. Колеса в воде, конечно же – по вечной мерзлоте аки по мылу жужжат, с посвистом. Серега на К-700 на сопку влез, тросом подцепился, но, видимо, чуть поелозив, содрал всю зелень и на песке тоже юлит, не тянет. Ладно, еще один трос к морде трактора, я становлюсь «паровозом». Никак. Серега открыто намекает, что очень неуютно болтаться распятым на тракторе между двумя тросами, но, все равно мы его пристраиваем «средним», однако, уже переехав на другую сторону – перецепившись вдвоем к «заднице» ЗиЛа.
Ухнули, вытянули. Сели курить. Вот тут-то мужик и рассказал уренгойскую байку, ибо – было «по теме».
Году эдак в восемьдесят-затертом у япошек была закуплена очередная партия бульдозеров «KOMATSU». Ха-а-арошие такие бульдозеры, с ковшом где-то под 15 кубов и габаритами примерно 10х4х4 метра. Тяжелые – жуть, тонн 50. Но – нужные, ибо… Ибо… Ну хрен знает зачем, но – по зарез. Привезли их до соседней станции (километров 70 до Н.Уренгоя) по «железке», а дальше, так как рельсы кончились – своим ходом. Автобаны в Сибири несколько оригинальные, если кто не в курсе. Поверх тундры в нужном направлении насыпается много чего (в основном щебень, конечно), кладется «дарнит» - искусственный такой, типа синтепона, материал, песчаная подушка и ж/б плиты. Двухполоска, так сказать, приподнятая на метр над тундрой. Без шика, но для строительной техники самое то. После зим, под воздействием многотонной техники многие плиты разъезжаются, а посему эти «шоссе» чуть ли не ежегодно перестилают. Когда участками, когда километрами.
Ездит по этим бетонкам всяка-разна многотонная техника, включая и «KOMATSU». Непонятно, что заставило два из трех бульдозеров сползти прямо перед Уренгоем чуток в сторонку, с трассы. То ли кому дорогу уступали, то ли по стыкам меж плит надоело скакать, но они съехали в чисто поле. Упс… В «чисту тундру» Всего-то на пару-тройку метров от трассы. Ну, съехали и съехали, правда, дело к вечеру – чо шоссе в ночь шебуршить-то, правильно? Вот завтра поутру и погоним, фигли тут осталось? Тракторист решил - тракторист сделал, все пересели в третий бульдозер и погнали ужинать.
Начальство поутру самоволку трактористов не одобрило, пообещав люлей и премию «с гулькин пенис». Утренняя попутная «вахтовка» довезла механизаторов к уныло стоящим бульдозерам, и уехала по делам. Механизаторы чуток удивились факту уменьшения высоты бульдозеров «в холке», так как вчера на лесенку приходилось забираться после карабканья на гусеницу, а это чуть ли не метр высоты. Сегодня же лесенка была чуть не вровень с кустиками голубики. Ладно, пох, как говорится. Завели, тронулись. Ну, в смысле – взревели и покачались. Оба бульдозера, видимо, все-таки загребали гусеницами (судя по волнениям кочек), но не ехали ни вперед, ни назад.
- Ха! Йоптать! – пришла трактористам мудрая мысль. - Япошки же умеют поднимать ковш чуть ли не вертикально!
Подняли, стали похожи на бульдозеры под зонтиками, но, заразы, с насиженных мест – ни-ни.
Оп-паньки. Попадалово. На попутке один из трактористов отправился каяться и договариваться с начальством о возврате третьего собрата на место событий. Начальство или было в отъезде, или долго кочевряжилось в назидание, но третий «KOMATSU» с механизатором прибыл только к вечеру. Опять, казалось бы, вечер – не время коверкать шоссе, но напутствие начальства было сопровождено слухом, что ЧЕРЕЗ ДВА ДНЯ в Н.Уренгой приезжает то ли Громыко, то ли Подгорный, короче – кто-то из аксакалов политбюро. И поедет аксакал как раз по «центральной авеню», мимо двух украсивших собой унылый пейзаж «KOMATSU», ибо больше негде.
Дело уже попахивало гарью. За несколько последующих часов проделана следующая полезная работа: был раскурочен отрезок трассы длиной метров по 50 в обе стороны от двух засевших бульдозеров; эти сто метров развороченного шоссе заполнились талой водой; третий «KOMATSU» был спасен от сползания к братьям. Вследствие проведения указанных мероприятий движение на трассе приостановилось, образовав пробки в обе стороны на пару километров. Пора было уже что-то делать, поэтому приехало начальство и раздало пряники по собственному усмотрению. Механизаторов и третий «KOMATSU» отправили спать. На место действия были вызваны дорожники. К утру движение вдоль сироток-бульдозеров восстановили, но сиротки ушли в мерзлоту еще где-то на полметра - метр.
Случайно проезжающим открывалось несколько аляпистое зрелище. Нудная серая тундра и торчащие по уровень моторов ярко-канареечные «KOMATSU». Как два наскоро посаженных апельсиновых деревца на футбольном поле нижегородского «Шинника» в трех метрах от скамейки запасных. Вроде и полезный цитрус, но как-то он неуместен при игре с «Манчестером». Не поймут и не оценят. Впрочем, члены политбюро не оценили бы тоже.
Следующий день был посвящен каранию причастных с отвлечением на поиск решения по эвакуации техники. Если первый вопрос еще как-то решался, то все телефонные переговоры даже с вертолетчиками (млять, и здесь вертолеты!) ни к чему не привели. 100 тонн никто не брался эвакуировать воздушным путем, пусть даже и по частям, «два-по-пьсят».
Решение выработалось к утру, за три часа до прибытия «самого-самого», когда от обоих «KOMATSU» виднелись только трубы и остекленные кабины. Был подогнан самосвал, в кузове которого болтались баллоны с ацетиленом и кислородом. Дядя Вася-газорез мужественно добрался до крыш кабин и за час срезал их к бениной маме. Под грозным надзором начальства, сопровождающий дядю Васю ученик-помощник заложил дерновыми квадратиками скорбное место захоронения обоих бульдозеров, после чего вся процессия удалилась.
- - - - - -
Мы случайным образом навестили оставшегося в живых третьего «KOMATSU», посидели в его кабине. Это лайнер. Электроники в нем – как блох на дворовой шавке, не говоря уже о кондиционере, гидроусилителях, попогрейках, гидроседенья и прочих коммунальных услугах в кабине бульдозериста. Стоимость его в те времена (по слухам) была чуть больше пресловутого танка Т-80. Но кто в партийные времена считал нефтедоллары? Это сейчас мы умеем переводить рубли в йены или пиастры, а раньше просто пользовались тем, что вручили. Независимо, у нас это сделали, или в Японии. Как могли, так и пользовали.скачать dle 12.1 |
