Дегустатор

1-12-2008, 10:42. Разместил: Al13

В застольно-застойные времена довольно значительное количество спирто-содержащих жидкостей использовалось в военной авиации, и соответственно там же и выпивалось, в основном техническим персоналом. Самое высокое начальство в конце концов не придумало ничего лучшего для борьбы с повальным пьянством, как заменить некоторые из применяемых составов, на весьма ядовитые. И хотя предупреждения об этом были доведены до всего личного состава, по гарнизонам прошла волна массовых отравлений. На одном из военных аэродромов, в мастерских при ангарах, служил то ли прибористом, то ли электриком, уникальный прапорщик Матвей Гриценко или в общении просто Мотя.

Уникальность его проявлялась в том, что не смотря на почти пятнадцатилетнее постоянное употребление всевозможных суррогатов, его вкусовые рецепторы не только не отключились, но наоборот приобрели способность отличать пригодные к питию жидкости от ядовитых, чем и пользовались не только его сослуживцы, но даже и люди далекие от авиации так, как слухи о его дегустационных способностях широко распространились в кругах приближенных к спиртосодержащим суррогатам. Соответственно с каждого анализа Мотя имел энное количество пойла и посему жил не тужил не тратясь на монопольные государственные напитки. Ко всему он еще изобрел «Тоник», а проще, отвар из мелисы, малины, лимона и чего то там еще, для укрощения высокоградусного «Джина» и доведения его до общеупотребляемого сорока процентного уровня. К этому то специалисту и обратился однажды экипаж командированного на аэродром транспортного самолета.

Привезли ребята с собой канистру спирта, но в свете вышеописанных событий с отравлениями, решили подстраховаться и притащили свое богатство к Моте на анализ. Мотя отлил пол литра в банку, поколдовал, разбавил «Тоником», и сказал что продукт по всем признакам явно отменного качества, но для пущей убедительности выпил грамм 250 и подождав минут пятнадцать предложил гостям допить остаток за знакомство. Долго уговаривать четырех «Мушкетеров» не пришлось, оприходовали они баночку и как водится потекла у них беседа за жизнь. В самый разгар разговора, вдруг выкатывает Мотя глаза, вываливает язык, хватается за живот и заваливается под верстак. Обалдевшие гости сначала пытаются привести хозяина в чувство, а затем, убедившись, что оный явно собрался покинуть сей бренный мир, с максимально возможной скоростью осуществляют трехкилометровый забег от ангаров, через поле в сторону штабного здания, в котором пребывал медпункт.

Медики, осознав серьезность ситуации, вкатили каждому по ведру раствора марганцовки сверху и снизу, а в процессе дознания, отправили к ангарам скорую. Санитары с носилками рысью обследовали все закутки ангаров, трупа не обнаружили, зато работавшие там техники поведали им, что вполне живой, разыскиваемый ими Мотя совсем недавно с канистрой проследовал в сторону деревеньки. Услыхав о результатах спасательных работ, «отравленные» друзья с еще большей скоростью, налегке, устремились к ангарам, выламывая по пути колья с желанием нанести дегустатору максимальный вред здоровью. Тем не менее ничего криминального не произошло так, как нашли они своего обидчика в большой компании сельских механизаторов мирно распивающих содержимое их же канистры. В общем ничего другого бедолагам не оставалось, как присоединиться к празднику в качестве почетных гостей.

Скоро рассказик сказывается, да времечко катится быстрее. Докатилось оно до знаменитого указа по борьбе с алкоголем. Задания партии в армии первым делом воплощали назначая ответственного офицера. В нашей части на борьбу был направлен «Товарищ майор». Никто уже не помнит его ФИО т.к. был он человеком своеобразным, отвечал за технику безопасности при производстве ремонтных работ, руководил партийной ячейкой ангаров, панибратства не терпел, и его все так и звали – Товарищ майор.

Мотя указ в серьез не воспринял и однажды приняв в обед очередную дозу «Джина», прилег отдохнуть на стеллажах в своем ремонтном закутке. То ли доза на сей раз была чуть выше обычной, то ли «Джин» покрепче, но проспал Мотя весь обеденный перерыв и начал просыпаться уже в разгар трудового процесса в ангаре. Пробуждение было кошмарным т.к. привиделось ему, что похоронили его в домовине заживо. Приподняв руки уперся он ими в шершавые доски верхнего стеллажа, сдвинуть их не смог, а услыхав голоса, решил позвать могильщиков на помощь и заорал во всю мощь своих могучих голосовых связок. В результате два бойца, разгружавшие по соседству с его логовом электрокару, с перепугу уронили себе на ноги тяжеленный агрегат и получили производственную травму.

Товарищ майор пообещал Моте за такое хулиганство всевозможные кары в пределах его возможностей и особенно отметил, что т.к прапорщик позволяет себе употреблять спиртное имея дело с электроэнергией, он уж постарается, чтобы переаттестация для него закончилась отстранением от любимой специальности. На экзамен Мотя пришел с бутылкой водки, чем окончательно вывел из себя Товарища майора. Прапорщик же повел себя наглейшим образом заявив что технику электробезопасности ему вообще сдавать ни к чему т.к. аттестован он на работу с напряжением до 1000 вольт, а такие напряжения его организм не воспринимает. Далее Мотя предложил заключить пари. Если он докажет Товарищу майору свою уникальность, тот оставит его в покое и прекратит всякое преследование, а если нет, то Мотя обязуется завязать на веки вечные с употреблением алкоголя в любом виде. Развивая свою мысль поведал Мотя историю о том, что когда, мол, он был в командировке в Афгане, подружился там с суперспецназовцами, подготовленными по особой программе.

Супермены те, мол, владели медитацией по системе йогов и умели повышать защитные свойства организма до недоступных обыкновенным людям пределов. Его они тоже многому научили а т.к. отключать психотренингом защитные рефлексы европейский человек без длительных тренировок не в состоянии, то вместо йоговской подготовки достаточно принять 200 грамм чего ни будь крепкого, а затем зачитать формулу звукового кодирования на защиту организма от внешних воздействий. На глазах у Товарища майора Мотя принял стакан водочки, закрыл глаза и забормотал – «Мандрата Брахма Раджануста и т.п. абракадабру», а затем направился к силовому шкафу, открыл, взялся одной рукой за заземленную дверцу, а ладонь другой руки приложил к открытой шине. Для закрепления эффекта следом он прикоснулся двумя руками к разным шинам и продемонстрировал невосприимчивость к напряжению 380 вольт.

Затем Мотя подозвал якобы случайно оказавшегося рядом, бойца предложив тому поучаствовать в эксперименте. Накатил ему стаканчик, заставил прочитать по бумажке «Мандрато-заклинание» и боец повторил подвиг прапорщика, но рассказал Товарищу майору о том, что напряжение на шинах он якобы все таки ощущал и даже, под конец, почувствовал что то похожее на удар током.

Тем не менее свидетели зафиксировали положительный результат эксперимента и полное посрамление Товарища майора.
Товарищ майор забрал на память бумажку с формулой, а через пару дней дозрев, на глазах у оторопевших ремонтников средь бела дня подошел нетвердой походкой к электросборке, зачитал Мандрату, схватился за шины и получил электротравму, строгача по партийной линии, неполное служебное соответствие и от греха подальше перевод в другую часть. «Забыл» Мотя предупредить, что для надежности работы Мандраты, на ладони надо бы все таки нанести перед экспериментом пару слоев клея БФ.

Владимир Циглицкий

Вернуться назад