Сон вызванный полётом пчелы вокруг граната,за секунду до пробуждения
6-02-2011, 11:19. Разместил: Al13
- знаю - отмахнулся я - в три ночи я сидел у порога зала заседаний,когда эти распиздяи дрыхли.Я кивнул на Кочерыжкина и Еблотию.
Кочерыжкин с Еблотией напряглись.
- ну и что? взял интервью, у него в новом качестве?
- нееа,он с чёрного хода свалил
- фу! успокоил,значит соревнование продолжается.
Дело в том что все конторы на которые мы работали,вдруг захотели получить интервью с Шеварднадзе.Не пару -тройку вопросов заданных на прессухе,а развёрнутое и пространное, данное лично.
Но пока это никому не удавалось. Ни Тарнатасу, ни Тётушке, ни циничному Массонскому комжидовцу.
Тут читатели зафрендившие меня недавно, несколько удивятся столь странным фамилиям корреспондентов и названиям контор. За ответом на этот вопрос я отсылаю вас к другой записи под тэгом Журналистика в Тбилиси
Образовалось эдакое соцсоренование, кто первым возьмёт интервью у Шеви. Седой лис по каким то, известным только ему соображениям, всяко избегал этого. Вопрос стоял остро. Каждый день донимали из контор с вопросом :ну что? Кроме того, победитель должен был оплатить посиделки "в одном хорошем ресторане".Что, разумеется, придавало дополнительный соревновательный момент.
Типичное Тбилисское обещание друзьям: если все пойдет как задумано - небисмиер рестрнас вкисрулоб (обещаю посиделки в любом ресторане). Перевод, конечно, приблизительный, совершенно невозможно точно передать смысловое значение этой фразы. Короче фраза " с меня ресторан".
В соцсоревновании больше всего шансов было конечно у Кочерыжкина, как у самого старого и тёртого. Опыт хуле, его не пропьёшь.
Но и мои оценивались неплохо. Так как мой папа по журналистским делам был неплохо знаком с Теймуразом Степановым - пресс секретарём и спичрайтером Шеви.
Теперь я познакомлю вас ещё с одним персонажем той чуднОй журналистской туссовки. Работал он на "Московские новости" и звали его Акакий Микадзе. Сергей Белых, пройдя путь от Акакия к уменьшительно ласкательному Како, перекрестил его в КаМикадзе. Всем это жутко понравилось. И прозвище прилипло.
Эдакий вечный борцун, вечный оппозиционер, вроде Навального. И если большинство журналюг смотрело на Шеви положительно, то он относился к нему весьма скептически. Впрочем он ко всем власть имущим так относился, в его статьях влетало и Гамсахурдия очень нехило. Как и остальным вообще-то.
В тот день мы чудненько пили коньяк в корпункте Известий. Я позвонил отцу и спросил про Степанова.
- Он тебя ждёт. Иди и договаривайся об интервью.
Обрадованный позвонил в агентство. Там потребовали ещё и противовесное интервью с каким ни будь звидарастом. Расшифрую это слово.
Дело в том что тбилисцы, в массе своей, недолюбливали бывшего президента Звиада Гамсахурдия, поэтому поклонников и последователей скорые на шутку жители окрестили ЗВИДАРАСТАМИ, а поклонницы, соответственно, проучили прозвище ЗВИАДОННЫ. На тот момент звидарасты и звиадонны то и дело устраивали митинги, шествия, демонстрации и прочие акции протеста почти каждый день. Которые, в силу действия чрезвычайного положения и запрета на массовые акции безжалостно разгонялись ментами.
Вот интересный феномен, что заставляло добропорядочную грузинку, уважаемую мать семейства, достойную хранительницу очага, лет эдак 50-60, у которой уже внуки, выходить на площадь и орать там лозунги протеста, объявлять голодовки, а то и драться с ментами, непонятно до сих пор. Это был какой то массовый психоз в среде грузинских женщин около климактического возраста.
Допили коньяк, кажется это была третья бутылка и я похваставшись, что пойду договариваться на счёт интервью, свалил.
- про ресторан не забудь -напомнили все хором.
Зашёл в госсовет. На удивление быстро договорился. Степанов меня записал на следующую неделю. И я пошёл домой прикидывая где мне отыскать какого ни будь заядлого звиадиста. Да что их искать, вон они каждый день возле площади Ленина туссуются.Орут и безобразничают.
Там то меня за жопу взяли менты. Был очередной митинг. Опять менты разгоняли звиадистов. Ну и прихватили меня. На них не подействовала ни моя аккредитация, ни моё удостоверение. Зато наверное призвели впечатление коньячные пары.
- Поехали в управление, там выяснят личность и отпустят.
Мент, который меня взял, злой и не разговорчивый. Со мной ещё две агрессивные тётки. Явные звиадонны. Одна даже пыталась побить милиционера зонтиком.
В управлении вдруг исчезло моё удостоверение. А мне влепили 30 суток ареста, за нарушение режима чрезвычайного положения. Тьфу чёрт! Опыт отсидки в ИВС-КПЗ у меня уже был. Ничего нового я там не обнаружил, за исключением людей, конечно.
Только в тбилисском ИВС можно обнаружить американского полицейского инструктора, немецкого репортёра, сумасечего(я знаю как это пишется) азербайджанца, английского кришнаита и грузинского карманника, сидящих в одной камере. И ни одного звидараста. И главное судя по всему, на интервью к Шеварднадзе я могу собираться через 30 суток.
Кришнаит уже сидел в камере. Когда меня сунули туда, он приободрился и запел любимое Харе Кришнаа, кришна, кришнаааа харе...
-хареЭ, я не кришна, чего орёшь? -
Кришнаит, даром что англичанин, понял и замолк. Уставился настороженно на меня. Совершенно дикое зрелище, наблюдать в камере, долговязого англичанина, с идиотской косичкой, завёрнутого в какие то розовые хламиды. Вообще в Москве я видел ёбнутых кришнаитов, но в Тбилиси это был первый попавшийся мне на глаза. Шёл он мирно куда то по своим кришнаитским делам в комендантский час. Менты его остановили. Ну представляю ужас ментов. Комендантский час, ночь, где то в городе раздаются автоматные очереди,и на них из темноты двигается чудо в розово-оранжевых одеждах.
- Харе кришна - приветствовал их Венс.
- ти кто? - удивились менты
- я Видьюдджибха, служитель великого Кришны.
Менты охуели
-документи даваи! камендантски час ни видиш! Вин ари эс гижи? (кто такой этот потерпевший сумасшедший?)
И тут Венс запел своё любимое.
Менты ответили ему руганью и требованием показать документы.
Заклинания ментов: шени деда мовтхан оказались мощнее Венсовского: харее кришна. Повязали его и влепили тоже 30 суток.
Ах, да! звали его Венс - это если по английски, а по кришнаитски вовсе то ли Видьюдджибха то ли вовсе Вичитаривья, в общем хрен поймешь и хрен запомнишь. Позже был сокамерниками перекрещён в Вано, на грузинский манер. Имел он дурную привычку, чуть что сразу распевать своё любимое харекришна.
Хоть и сносно говорил по-русски, но предпочитал выражать мысли именно так. Теперь я знаю как звучит харекришна в просительной, повелительной, агрессивной, сослагательной, и прочих интонациях. Да.
Третьим в камере оказался американский полицейский инструктор. Не удивляйтесь. Гурам Живидзе. Адская история. Когда то жил в Тбилиси. Был блатным или даже вором в законе, разумеется сидел. Возможно был раскоронован, ну в общем, по каким то своим соображениям женившись на еврейке эмигрировал в США.В 80 году кажется. А там, какими то судьбами пошёл служить в полицию. Ну и настала в Грузии независимость и он в вернулся в родную страну в качестве американского полицейского инструктора, который должен был обучать новую грузинскую полицию. А тут сменилась власть и он оказался не легитимным. Кому то в милиции понравилось его оружие. Стали давить, чтобы сдал. Он то его сдал, но американскому послу. А вот это не понравилось ментам. Ещё бы ! у них на тот момент ничего кроме ПМов не было, а тут зиг зауэр или смит вессон. Всё получилось как обычно, через жопу. Отправили к нему ментов с приказом изъять пистолет, пистолета не оказалось. Взяли его за хибот и притащили в кутузку, совершенно не интересуясь тем что это американский гражданин. Ну и что? Он же по грузински с кахетинским акцентом разговаривает! А в представлении тупых ментов он должен был разговаривать с английским акцентом.
Я бы не поверил в его историю, если бы не один момент. На голове у него был необычный головной убор. Эдакое кожаное кепи особой формы с эмблемой в виде двух перекрещенных ружей.
Сюртука такого на нем не было, но кепка была точно такая.
Да и многое из того, что он рассказывал невозможно знать не прослужив в американской полиции.
Забегая вперёд, скажу что в его правдивости меня убедили ещё и обстоятельства нашего освобождения. Но об этом позже.
Четвёртым засунули Мири Пириева. Азербайджанец по имени Мири. По фамилии Пириев. Так и окрестили его Пиримири. С совершенно съехавшей крышей. За какой то грабёж или кражу. Так сыграть сумасшедшего невозможно. Правда, сомнения вызвали у меня его слова:
- Илия мне аблокат сказал, что если я сумасечи буду, мине срок не дадут...
- не аблокат, а адвокат,и не сумасечи а сумасшедший.
- эээ я пилохо гавару по русски, аблокат хароши...
Позже я понял, что ему и не надо было притворяться "сумасечим", он был им в натуре.
Короче не камера, а палата номер шесть.
Последним на вторые сутки моего плена, закинули в хату Чочо. Нет это не тот чочо который упячка, а Чочо вполне такая воровская кликуха рецидивиста карманника. Гурам по старым своим блатным делам с ним был знаком. И тут же его узнал:
- Вах Чочо! тебя как сюда замели?
Чочо уставился на Гурама, пытаясь вспомнить кто же это.
- ээээ дорогой! это же я ! Гурам Семиног, вместе на зоне сидели в 78м, в Цхинвали.
- За что сидишь?
- А кто его знает следака, что хочет - то и кроит как захочет так и шьёт.
Такая вот встреча двух приятелей. Обоим под полтинник, один американский полицейский, второй карманник, судьбой их развело по разные стороны. А встретились они в Тбилисском КПЗ. Такая, понимаешь загогулина...
Понятно дальше пошли воспоминания о "боевой молодости".Кто, где, как сидел, на какой пересылке встречался, с кем виделся. Органичное такое общение, американского полицейского и вора карманника, граждан разных стран сведённых воедино извратами комендантского часа.
Американский полицейский грузин, азербайджанский грабитель, грузинский карманник и не совсем немецкий репортёр, ага ещё английский кришнаит.
То что у меня не всё ладно с психикой я знаю. Это я понял давно. То что у Пиримири съехавшая крыша, я понял и без адвоката который ему посоветовал. А в то, что с нормальными мозгами нельзя стать кришнаитом это я тоже понял, но откуда у американского полицейского вечное желание что ни будь жечь в камере(а пиромания это тоже отклонение).
- Давай - говорит Гурам, - чифир замутим.
- Из чего? - отвечаю я - нет ни чифирбака, ни чая, да и майку Х/Б я свою на дрова не отдам.
- ну может костёр разведём
- зачем?
- ну просто так
- ладно - сказал я,- только это трудно...
Заточил пятак, такой ещё совковый, об стенку. Им нарезал лучин из деревянной шконки. Он развёл костерок которым стал любоваться.
Кстати имейте ввиду! медный пятак , вот такой:
сточить до половины и заточить, можно за полдня, если не филонить конечно. Делать то в камере всё равно нечего. Поэтому я его заточил до бритвенной остроты.
Вообще, самое хреновое в заключении это именно безделье. А это заставляет придумывать развлечения, совершенно фантастические из ничего. Поэтому было было мной нажёванно домино и шашки. Поле я вырезал на дощатой крашенной шконке опять же пятаком.
Если кто не читал, за технологиями обращайтесь сюда. В общем спустя несколько лет, я возблагодарил те университеты. Как ни странно об этих вещах ни Чочо, ни Гурам не знали. Вероятно сибирские тюремные университеты, сильнее грузинских.
Просидел я там 12 суток. Всяко пытаясь разнообразить сидение. Ну и мимоходом объявлял протесты всем кто заглядывал в камеру. Требовал прокурора, начальника, начальника начальников, немецкого посла, психиатра, главврача, бумагу и ручку в конце концов! Потом объявил голодовку в знак протеста против произвола.
С голодовкой как то несуразно вышло. Только я её объявил на утреннем шмоне. Как Гураму передали передачу. Да ещё такую вкусную! Сациви!, жаренную осетрину, баклажаны с орехами, сыр гуду зелень. На целую свадьбу хватит. Тут я и понял, что погорячился с голодовкой.
Гурам разложив всё, насмешливо посмотрел на меня
- ну что, голодовку будешь продолжать? Знаешь чего, голодовкой этих пидарасов не проймёшь. Тебе надо объявить антиголодовку!
-как это ?- удивился я
- ну, с целью защиты прав журналистов работающих в Грузии, ты обязуешься сожрать в два раза больше и извести себя обжорством! Мои родственники уже узнали что я тут сижу, теперь каждый день будут такое доставлять.
Гурам стал стучать на полном серьёзе в дверь камеры. Пришёл дубак. Гурам с совершенно без улыбки говорит: вот хотим сделать заявление, объявляем антиголодовку в знак протеста. Предоставьте нам прокурора, начальника ГУВД, вино и сисястых блондинок, закуска у нас есть.
Дубак в силу полной тупости ничего не понял, покосившись на вкусняшки, шумно сглотнув слюну, пошёл докладывать начальству о какой-то новой форме протеста камеры номер шесть. Да именно такой номер был у нашей камеры и в этом тоже она перекликается с произведением Антон Палыча.
На утро в камеру ввалилась целая делегация. Два дубака, начальник КПЗ, начальник ГУВД Гия Гулуа и два каких то хрена из красного креста. Демократия, мать его.
Красный крест: - замечания, пожелания есть?
Гия Гулуа - Ну кто тут придумал новую акцию? Я вам покажу демократию, как только эти уйдут !
Я лежал на шконке и не вставал. Делал вид что мне очень хреново. Впрочем так оно и было ибо я обожрался.
-харе кришна ? - в вопросительной интонации проблеял Вано.
- он кушал миного, я сумасечи мине психиатриолог нужен - запел своё Пиримири.
-ЭЭЭ батоно Гия - вступил Гурам - я от лица американских полицейских и от имени всей мировой общественности выражаю обеспокоенность нарастающими негативными явлениями в новой демократической Грузии. Я и мои сокамерники настоятельно требуем соблюдения законности и прекращения преследования нас как политических заключённых, коими несомненно являются мои друзья и я сам.
-Вах!!! шени чириме! как красиво сказал! - восхитился Чочо.
Надо было вступать мне. Я голосом смертельно больного сифилитика с лежбища прохрипел: - вы незаконно удерживаете немецкого журналиста !.
- Какой ты немецкий журналист! - взорвался начальник - ты хулиган и звиадист, тебе тридцать суток объявили.
-Шапку какую то странную на голову надел,что американцем стал? Я тебя хорошо помню по Цхинвали - он обратился к Гураму.
- вы дебилы, вы ещё скажите что Чочоия - его палец ткнул в Чочо - англичанин! как будто я его не знаю,он в КПЗ как на работу ходит. Слушай Чочо, или воровать научись или профессию поменяй! Надоел ты мне здесь.
- нэээ началник - меланхолично встрял в разговор Примири - англичанин этот, катори жолти. А я сумасечи, мине психиатриуолог нужна.
- Амис деда ватире! - ухватился за голову Гулуа - не тюрьма, а сумасшедший дом. В общем так, - жестко закончил - у этого жёлтого тридцать суток ареста, кто такой хуй его знает. Псих наверное.
Это немецкий или германский звиадист тоже тридцать суток ареста. Вот придумал тоже мне - типичный сололакский бездельник. А остальные уголовные: Чочо как всегда, карманная кража - эээ дегенерато хотя бы воровать научись, я тебе говорю!
Остальные грабёж и незаконное хранение оружия. Всё ! прокурора захотели!
- дайте хоть бумагу и ручку - обратился я к красному кресту, поняв что благотворительная организация раздаёт какие то ништяки.
- у нас бумаги нету, вот вам мыло, конфеты и печенье. Они стали раздавать гуманитарную помощь.
- зачем мне мыло? - упёрся Чочо, - вон начальнику отдайте ему нужнее, чтобы подчиненные лучше ему в жопу залезали. С мылом...
- не надо - опередил угрожающее движение дубака, Гулуа - у нас демократия! -он задрал палец вверх -красный крест уйдет, патом демократиа закончица...
На этом общение подошло к концу.
Так и сидели 12 суток. Родственники Гурама исправно нас снабжали вкуснейшей едой. Которую с аппетитом уплетали и не едящий свинину мусульманин Пиримири, и вегетарианец кришнаит Вано, ну обо мне Чочо и самом Гураме вовсе говорить не стоит. Мы же объявили антиголодовку.
А тем временем на воле:
Журналюги удивились, когда я не появился на следующий день в пресс-центре. В московском бюро всполошились, когда я не позвонил на второй день. Позвонили домой. Дома меня, разумеется, не было. И дома уже все были в панике. Обзвон всяких больниц, отделений милиции и прочего - результатов не принёс. А время, напомню, не очень спокойное. Комендантский час, автоматные очереди по ночам. Бесконечные акции протеста звиадистов. Мама снарядила Гогу на непосредственные поиски меня по моргам. Ситуация была жуткая. Мама пила валерьянку, папа ходил из угла в угол и без конца звонил, Гога ходил по моргам, журналистское сообщество ломало голову, куда же я мог запропаститься.
Гога в своих поисках дошёл до арамянцевской больницы.
- Есть неопознанный труп, вроде похож – сказали, взглянув на мою фотку. Только у трупа золотой зуб, был у вашего золотой зуб?
Гога растерялся. Он никак не мог вспомнить был ли у меня золотой зуб. Сердце его ухнуло вниз. И никак не вспоминалось про зуб. Пришлось идти опознавать. Не опознал. Вернее опознал не меня, но заблевал весь морг. Труп-то был застрелен в голову. Гога в перерыве между спазмами всё-таки вспомнил, что у меня на левом плече большой длинный шрам. Шрама у трупа не оказалось.
В конце концов, родители, через свои каналы, смогли выяснить, что я в КПЗ, но получилось это у них на десятый день.
Журналюги сидели мрачные. Получить возможность интервью и провалиться сквозь землю... как-то неправильно. Они сидели в комнате пресс-центра и гадали о моей судьбе. Позвонили из моего бюро.
Трубку взял Кочерыжкин.
- Да отправился договариваться на счёт заказанного интервью и исчез. Уже спрашивали, да. Договорился. Но потом пропал.
- Мы вам пришлем спецкора, вы обеспечьте его. Он возьмёт интервью. Хорошо? А по пропавшему Николову - будем работать...
Трубку повесили после заверений Кочерыжкина, что всё будет окей.
Рождались предположения одно фантастичнее другого. Разумеется, всё МВД было по десятому разу опрошено на предмет задержаний. В списках не значится.
Но никто не мог предположить, что моё удостоверение так и осталось в машине у ментов, а позже они, вероятно, его просто выкинули. То есть я был посажен безымянным! Как Вано, он же Венс, он же Брахмапутра или Виджайпханум или как его там. Он-то на вопрос ментов, кто он такой, такую пургу нагнал, что он Видьюдджибха иликакеготам.
В общем, ситуация складывалась нехорошая. Я добился интервью и исчез. На него из Московского бюро пришлют человека, но кто проставится рестораном? То, что московский журналист не поймёт местных реалий, было ясно однозначно. Плакала чудная пьянка...
Самое интересное, все почему-то были уверены, что я жив. Вопрос о моей смерти даже не рассматривался. Тогда много было преступлений. Много было мародёров и прочего лихого люда. А у меня на плече, вообще-то 30 килобаксов в виде камеры Sony Betakam. Но в день исчезновения я был без камеры.
Трусливый Нодар родил идею, что меня похитили инопланетяне. Эйстарлей, что я свалил за границу. Еблотия предположил, как раз в этот момент показывали Шеви с очередным обращением, что я набил морду Шеви в процессе договора на счёт интервью.
- Приглядитесь, - сказал он, тыкая в телевизор, - у Шеварднадзе, кажется, синяк под глазом. Насколько я знаю грека... он мог.
- И его держат в секретных застенках бывшего КГБ, - ужаснулся трусливый Нодар. Нодара всегда пугали мифические застенки.
- Илюха-то мог, только кто его допустил бы к Шеварднадзе? Скорее его похитили инопланетяне или мы чего-то не понимаем. Ну не мог человек провалиться сквозь землю! Надо искать! - Заключил Камикадзе. - Надо поднимать всё. Но если это происки спецслужб Шеви, ох задам я ему жару!
Надо сказать, что за месяц до этих событий я немного поссорился с Камикадзе. Дело было так:
Позвонили в пресс-центр и представившись телевидением НТВ, попросили договориться с Джабой Иоселиани, с одним из победивших оппозиционеров, о съёмке фильма о нём. Я стал заниматься этим, но оказалось, что с таким же предложением к Камикадзе звонила супруга одного известного ЖЖ юзверя parfenov_l. Тогда работавшего на НТВ. Камикадзе что-то на меня осерчал, дескать, таких гостей у меня пытаешься увести. Я не понял. Но, в общем, принимал и обеспечивал его Камикадзе. А в результате родился фильм о Джабе, из цикла "Портрет на фоне".
Посмотрели его. Ничего так фильмец. Интересный персонаж, и опять же этот юзверь умеет рассказать о неинтересном - интересно. Так что нормально. Но даже в отмонтированном материале всюду мелькала влезающая физиономия Камикадзе. На что циничный Белых саркастично заметил: Дескать, протрет Джабы Иоселиани на фоне Камикадзе. Камикадзе обиделся.
Вывод мой: А нехуй ебалом в камеру торговать.
Основной комплекс газетного или радийного журналиста заключается именно в этом. Может, его и знают по статьям, но ему не хватает узнаваемости в литсо и если он каким-то боком присутствует на съёмке - будьте уверенны, рожа его будет влезать где надо и не надо. А если он, тележурналист, пришедший недавно из каких-либо других не визуальных средств, берегитесь! Количество стендапов на камеру будет превышать все предельные размеры, фильм о каком-либо герое, будет о нём любимом, а уж потом о герое фильма.
Я опять же отвлёкся...
Но тут Камикадзе упёрся рогом, и стал перелопачивать информацию. В итоге, какими-то совершенно окольными путями до него дошла информация, о каком-то сололакском бездельнике в КПЗ, который объявил антиголодовку и называет себя немецким репортёром.
Он позвонил немецкому послу и поинтересовался, какой немецкий репортёр сидит в КПЗ?
Посол перепугался, заверил его, что никаких немецких граждан в заключении нет, на всякий случай связался с министром МВД. Министр его заверил - никаких граждан Германии они не задерживали. Но на всякий случай позвонил Гие Гулуа. Тому самому начальнику Городского Управления Внутренних Дел.
- Никаких немцев у нас нет, - заверил его Гулуа.
Но червь сомнения зашевелился в нём. Этот звиадист с 30-ю сутками, который называл себя немецким журналистом, вроде с грузинским гражданством... А хрен его знает? Он затребовал к себе паспорт задержанного. Паспорта не оказалось.
Тогда у него мелькнула мысль, а что если вся эта безумная камера номер шесть, вообще говорила правду?
Ах тыж ёп твою мать! Какая же история получается. Три иностранца сидят в КПЗ! Он посмотрел на погоны. Недавно назначенный на высокую должность с присвоением звания полковника, он, лагерный вертухай из Цхинвальской зоны, впервые почувствовал тяжесть погон.
- Ой бяяяяя, что будет-то? В первый же месяц так попасть... - вероятно подумал он. Нет, ну чепуха какая то, Гурама то он знал по зоне, тот был в отрицалоовке. Американец? чепуха какая-то, да и остальные тоже никак на иностранцев не похожи. Разве что этот оранжевый харекришна, да он тоже, скорее какой то чумазый безумный индус, чем англичанин.
Последний абзац, несомненно, является результатом разыгравшейся фантазии автора. Коя же является итогом употребления водки "Путинка" в количестве 0,5 в одно рыло. Автор терпеть не может Путина, но любит водку его имени, ибо почему-то она самая недорогая и (с чего бы это?) всегда качественная. Автор подозревает в контроле качества водки "Путинка" КГБ или ФСБ или МГБ или хрен их знает... Но водка, факт, хорошая…
На десятые сутки мирное наше существование было нарушено дракой. Точнее, получился религиозный конфликт. Венс, привыкнув к камере, решил обратить нас в кришнаизм. Он периодически распевал своё любимое – «харекришна». Гурам, знавший толк в грузинских песнях, попробовал разложить по голосам. Перепели мы Харе Кришна в мелодии Ахарули. С раскладкой по голосам, как положено. Спели хором. Получилось очень здорово. Вы когда-нибудь слышали Харе Кришна в исполнении грузинского многоголосья? Вы много потеряли, ибо сочетание индийских и грузинских песенных традиций даёт адскую смесь. Вероятно, вызвав изумление у остального сидящего народу и уж точно удивив охранников.
Для френдов, незнакомых с грузинскими песенными традициями, я выкладываю эту мелодию. Можете попробовать сами пропеть Харе Рама, Харе Кришна, Кришна, Кришна-а-а, Харе Харе-е-е. Слов-то там негусто, ложатся на почти любую мелодию.
Это воодушевило Венса на дальнейшую миссионерскую деятельность. Почему-то он выбрал Пиримири. Наверное, истовый мусульманин Мири, ему показался наиболее почётным трофеем. В общем, они подолгу в уголочке беседовали. Поначалу Пиримири слушал его внимательно, потом пытался возражать, потом стал гнуть Венса в мусульманство. Потом они стали спорить о преимуществах одной религии над другой. Интересно, что спорили они на великом и могучем. Потому как Венс не знал азербайджанского, а Пиримири, соответственного, английского. Но оба очень хреново говорили по-русски. Впрочем, плохое знание языка они компенсировали энергичными жестами. Теологические споры приобрели остроту. В конце концов, они подрались.
Пиримири со словами: «Нет бога, кроме аллаха, а Магомет пророк его!» дал в нос Венсу. Травоед и внешне смирный человек, Венс рассвирепел и, призвав Кришну, ринулся давать сдачу. Мы обалдели. Какое-то время они мутузили друг друга, призывая в помощники каждый своего бога. Потом мы их разняли.
- Аллах акбар, пустите меня! Я ему покажу Кришну! - Орал Приев.
- Харе Кришна! Харе рама!!! - Отвечал ему Вано.
- Fuckin slut in the shit!!! - От полноты чувств переходил он на английский.
Гурам стоял между ними, я и Чочо пытались растащить их в разные стороны. И тут Гурам загнул громким голосом, что-то на английском Венсу. Это было витиеватое, сложноподчиненное ругательство. Жалко, я не запомнил его. Наверное, какое-то секретное, которое американские полицейские используют для остановки преступника. Вано мгновенно стух.
Гурам, осмотрев соперников, резюмировал:
- Три один в пользу Кришны. Вот тебе и вегетарианец!
- А что такое "Чайта́нья Махапрабху", - поинтересовался Чочо у Вано. – Это, наверное, как наше "шени каргис траки мовтхан", ругаешься по-кришнаитски, да?
Пириев заплакал.
- Я сумасечи, я тибе ночью зарэжу, - всхлипывал он, - мине сё равно, я сумасечи.
Кто его знает, подумал я, а вдруг действительно зарежет. Надо было его успокоить.
- Смотри, Мири, если узнают, что ты с ним дрался из-за Аллаха, не признают тебя сумасшедшим и пойдёшь мотать ты свою пятёрку.
- Да? - Он задумался.
- Конечно, если бы ты смеялся, когда он тебя бил, то точно за сумасшедшего сошёл, а так...
- А откуда они узнают?
- А наседки на что? Всё расскажут.
- А кто наседка?
- Да кто угодно может быть, я, Чочо, Гурам! Кто угодно!
Он расстроился и с подозрением принялся оглядываться. Стал прикидывать, не подумал ли кто, что он нормальный.
- Так что веселись и смейся, тогда точно сумасечи будешь.
Он засмеялся неестественным смехом. Следующие трое суток он заебал всех своим весельем. Вано убивать он не стал.
А на воле ситуация складывалась непонятная. МВД клянётся, что них не сидит никаких журналистов, тем более иностранцев. Меня ищут вовсю. Причём три разные группы. Родители и Гога, тбилисские коллеги и московское бюро моей конторы. Когда Гога пришёл к коллегам с известием, что я таки сижу в кутузке, и это подтвердилось поисками Камикадзе, журналюги подняли шум. Дескать, как это?! Шеварднадзе строит новую демократическую Грузию, а тут у него иностранные журналисты в кичмане сидят!
Одновременно позвонили из московского бюро послу Германии, сообщили, что по некоторым данным все-таки сидит в Тбилисском КПЗ их корреспондент. Посол, вообразив, что это гражданин Германии, стал уже названивать Шеварднадзе. Тот дал пинка министру МВД. Министр решил лично разобраться, кто же всё-таки сидит.
И вот на двенадцатые сутки к нам в камеру пожаловала делегация более представительная, чем в прошлый раз. Открылись двери камеры, и к нам зашли: посол Германии, Министр МВД, Начальник ГУВД и начальник КПЗ.
Сходу взяв быка за рога, начальник ГУВД, дружелюбно:
- Вот он! Ну что же ты нам не сказал, что ты гражданин Германии. Надо было паспорт с собой носить, мы бы тебя не арестовали. Ты зачем таких высоких людей побеспокоил? Попросил бы, мы бы позвонили и принесли бы твой паспорт.
Улыбка, бля, шире лица, глаза бегают, не будь всего этого народу, самолично бы меня дубинкой отхуячил.
- Нет, - говорю, - я не гражданин Германии, гражданство у меня Грузинское.
- Как? - Удивился начальник.
- Как? - Удивился посол. - Я про вас звонил Шеварднадзе.
- Вот так, я работаю на немецкое агентство, а гражданство у меня обычное...
Гулуа с недоумением посмотрел на посла. Посол вздохнул.
- Но на немецкую контору я всё-таки работаю. И работаю репортёром, а не участвую в митингах! – Поторопился я ухватиться за возможность вылезти из КПЗ.
- Я тут бессилен, - сказал посол,- но как представителю немецких СМИ, я готов вам оказать всяческую поддержку. Потребовать освобождения я не могу.
- Всё, давай собирай вещички и вон отсюда! - Рявкнул начальник ГУВД. - Таких людей зря беспокоишь. То он немец, то он не немец. Мне и так неприятности устроил. Вон отсюда!
- Кто этого идиота сюда засадил? - Он пристально посмотрел на начальника КПЗ.
- Не знаю начальник, я подниму рапорты тех, кто его сюда доставил...
- Подождите, а что с американцем и англичанином? - Спросил я.
- Да, а что же с нами? - На грузинском влез Гурам.
- Вам сидеть! Пока за вами так же не приедут, - отрезал министр.
Ух ты! Меня всё-таки выпустят! Я, боясь, что он передумает, наскоро попрощавшись, вылетел из здания.
У ворот толпилось всё распиздяйское журналистское сообщество. Камикадзе был похож на главу повстанцев, Кочерыжкин выглядел умудренным многими битвами воином, Еблотия - эдакий молоденький корнет.
И остальные все пришли, даже Боря, начальник пресс-центра, выглядевший как партизан, и трусливый Нодар, который никак не выглядел.
- Ну что? С освобождением, политзаключённый!
После объятий, похлопываний, собрались ехать, но тут я вспомнил об остальных.
- Йё, журналюги, а хотите сенсацию? Там со мной в камере сидели американский полицейский и английский кришнаит.
- Датычо! - Встрепенулись журналюги.
- Ага, звоним американскому и британскому послам и наблюдаем за реакцией, - заключил Камикадзе.
Когда к несчастному начальнику ГУВД завалились ещё и из Американского и Британского посольств, думаю, он был готов разогнать весь КПЗ. Но я не в курсе этого, так как к этому моменту отмывался дома, а потом уехал к бабушке. Для поправки здоровья, подорванного бесчеловечными условиями кровавых застенков Шеварднадзе. Камикадзе, кажется, так и написал в своей статье - «кровавые застенки".
Ну и наконец про странное название байки.Да просто такая картина у Сальвадора Дали есть, навеяло сюрреалистичностью ситуации. Ну посмотрите на картину, чем не Тбилисский КПЗ? Я имею ввиду сюрреализм,а не сиськи Галы.
Записки автомеханика
Вернуться назад