Вчера который раз порадовался, что не поддался в своё время всеобщей истерии и не побежал смотреть балабановский "Груз 200". Посмотрел его в передаче Гордона "Закрытый показ". Причем, само обсуждение фильма было чуть ли не интереснее, чем сам фильм, более того, проходило оно весьма показательно.
Два раза господин Гордон попытался повернуть беседу в верное русло и два раза наши маститые
культуртрегеры сворачивали с топика в сторону себя-любимых. Балабанов с извечным лицом юродивого хитренько щурился куда-то в сторону, лениво огрызаясь и бросая односложные ответы. Что, в общем, где-то и правильно: за режиссера должны говорить его фильмы. Они и сказали. Балабанов продолжает объябывать всю страну, которая ведётся на его провокации, как дебильная девочка, принимающая хуй за солёную конфетку.
Кстати, сам Балабанов тоже там метнул реплику весьма метко: "В каком городе вы жили в то время?". В цель он, правда, не попал, ибо его критик в то время жил в Новосибе, а вовсе не в районе Садового. Но реплика показательная и попал он ею сразу в массы. Метода балабановских провокаций обнажается этой репликой: подсовывая массам дубово-националистические клише про "в поле каждый колосок", он одновременно объябывает критиков, подсовывая им, в свою очередь, провинциальную злую эстетику. А у нас же культуртрегеры это за экзотику считают, буагагага.
Я бы вообще все дискуссии такого рода проводил под рубрикой "Культуртрегеры против гешефтмахеров" или наоборот. В чем меткость Гордона и в чем я с ним солидарен? "Груз 200" - это унылый подростковый слэшер, помещенный в декорации 1984 года. Причем, схема, встроенная в эти декорации, даже не подвергалась особой переработке. Балабанов выступил как известный греческий дизайнер Прокруст: попросту вхерачил устоявшиеся голливудские штампы в советскую рамочку. И совершенно верно ему Пороховщиков сказал о плоскостной работе, превращающей фильм в фотографию: ни образов, ни их развития, ни малейшей возможности актёрам работать более, чем "в одну краску". Это ж комикс! Я просто хуею, невыносимо охуеваю от слепоты людей, которые мне рассказывали про гениальный и страшный фильм. Вас наебали, вас наебали даже не изящно, а просто вдули вам в тухляк, без реверансов, а вы еще и охаете. Пиздец...
И Гордон, красавчик, два раза предлагал аудитории абстрагироваться от политического подтекста, который подпихивает режиссёр Бэ зрителю, и сосредоточиться на художественных достоинствах фильма. Куда там! Метод Гордона прост и действен: мысленно замените милицанера на шерифа, дочку райкомобосса на дочку хозяина супермаркета или местной фабрики, фарцовщика на обычного еблана на папином "шеви", а бывшего зека - на обычного реднека-фермера, эксплуатирующего несчастного мексиканера. И всё сразу встанет на свои места.
Готовясь смотреть фильм, я только памперсы себе не купил. Уже представил, как срусь со страху. Но удержался, просто сел поближе к двери в сортир. И? Да хуй там. Девушку бутылкой изнасиловали? Надо же какая экзотика. У нас в околотке целки рвали столовой ложкой, бывало. А в городе-герое Копейске, где я имел честь неоднократно и довольно подолгу проживать, про зверства мусорские вам и не такое расскажут, что в фильме есть. То, что страшно внутри уютного московского кинозала, тут, в корневой провинции - просто быт. У одного моего коллеги как-то вышел сборник его криминальных репортажей, так там гениальный заголовок был: "Бытовуха, как образ жизни и смерти". Полноте стенать-то, господа. А уж как вспомню, что любимая мною "Афиша" аж целый круглый стол замутила по поводу "груза 200", так...
Страшно не тогда, когда в пизду бутылку засовывают. Страшно ожидание, страшно от неизвестности, страшно подчиниться неумолимой больной воле другого. Но ничего этого в фильме нет, он прост, как шмат говна. Психологизма там - два процента от общего объема жидкости. У Балабанова купирована эмоциональная сфера, это ж очевидно. И он скрывает свою нищету типа артхаусным монтажом. Он действительно отлично владеет ремеслом, не зря восемь лет корячился в подмастерьях у какого-то режиссера. Не зря он колесил по провинциям. Но за этой формой ничего нет. Ноль, zero, вакуум без нихуя.
Режиссер Балабанов - некрофил, он любит смерть. Точнее не смерть, не так, как любят ее самураи. Он любит мертвечину. Он смакует мёртвое в каждой картине. При этом, он давит на самые простые педали, проще некуда. Каждая девушка знает, что маленькое черное платье (если ты не совсем крокодилица) работает всегда, как всегда работает приглушенный свет. Есть простейшие, инфузорно-простейшие вещи. Ску-у-учно.
Обидно за режиссера Смирнова, отца известной Дуни. Его "Белорусский вокзал" действительно хорош, это действительно веха и нетленка и т.д. и т.п. Но. Надо же и стыд иметь. А мужчина не имеет стыда, он пылающий ментор. Теперь понятно, откуда у Дуни такие уверенные учительские интонации. Бедный Гордон! Ну как объяснить мужчине, который 30 лет назад снял гениальный фильм, но никогда не видел ни "Кошмар на улице Вязов", ни "Крик", и вообще представления не имеет, что означает фраза "подростковый слэшер", как объяснить такому, что Балабанов не снял ничего нового?! Да никак, потому что Смирнов сам себе красивый и сейчас нам всем-тупым всё правильно разъяснит. С пафосом народного трибуна. Кстати, он там умудрился пиздануть оппонентам гениальное: "Ну что? Пойдем что ли тогда как пацаны, на улице постыкаемся?". Это вообще была уже невыносимая дешёвка.
Короче, спасибо Александру Миндадзе. Просто за то, что он есть и за то, что он наконец снял собственный фильм. Только такие редкие и пронзительные вещи способны примирить меня с мыслью, что русский кинематограф жив и умеет плодить не только вторичный кал, но и о душе может что-то сказать. А у Балабанова души нет, он - мертвяк, упырь и чмо.
200 граммов говна, или "Упс, а мы вас опять наебали"скачать dle 12.1 |
|
|
|
| Другие новости по теме: |
|
|
