А вот может кто нибудь поможет мне, может объяснит как-то, что за фигня. А то я себя тут как-то поймал на этой мысли, и она мне теперь покоя не дает.
Главное, я чего понять не могу: это у меня с глазами чего-то, с головой, или это объективное такое явление.
Я, собственно, вот о чем.
Вот раньше, когда я был еще молодой (был, был, нефиг тут), у нас в телевизоре был сперва один канал, потом два. И очень долго их было два всего. Да, собственно, и не важно, сколько их точно было. Важно, что мало, по сравнению с нынешним. Выбор не богатый. Ну, и людей там, на экране, тоже не много. Всё одни и те же.
И вот, я вспоминаю, и не могу вспомнить, что бы мне на тогдашнем телеэкране кто-то был явно отвратителен. Я при этом имею в виду не политиков там, или случайных людей, а именно телемэнов. И вуменоф. Ведущих там. Дикторов. И прочих людей, появляющихся на экране довольно регулярно. Юмористов. Певцов эстрадных. И прочих.
Вот может кто-то назвать кого-то из того времени, кто бы у него вызывал своим видом, поведением, или еще чем, жгучую неприязнь? А?
А теперь? Двадцать шесть, блять, каналов, и куда ни воткни – сплошь омерзительные персонажи. Видеть никого не могу. Это у меня так характер испортился, что ли?
Не, приятных людей тоже есть. Но это всё – гости, люди на телевидении случайные. Ну, там, пригласили хорошего человека на ток-шоу. На такого человека смотреть и слушать приятно. В отличие от тех двух страшных баб напротив, которые думают что они умные и острые. Кетчуп Балтимор, блять, тоже думает, что он острый и из помидоров.
А вот если человек в телевизоре примелькался, неважно в какой роли, всё. Отвратительная, гнусная, мерзкая рожа.
Я ведь вот еще что заметил. Вот есть хороший человек, писатель там, или артист, или ученый. Или даже пусть – адвокат. Пусть. Вполне тебе приятный человек. И вот ты смотришь, как этот приятный человек стал все чаще появляться на экране. В какой нибудь роли. Ну, как писатель Веллер, допустим, через раз у читателя Соловьева.
И ты вдруг замечаешь, как непроизвольно морда этого хорошего, вообщем-то, человека, становится тебе омерзительна и противна. И ты уже ловишь себя на том, что при его появлении на экране бормочешь сквозь зубы «Опять этого говна нанесло» и идешь открывать форточку что б проветрить. Независимо, как ты к нему раньше относился.
Вот это, скажите, это такой телеэффект или надо лечить голову? Или это возраст просто? Очень волнуюсь.
Кстати, наблюдается и обратный эффект. Если человек, допустим, долго мелькал на экране и вызывал своим появлением мгновенную рвоту, а потом раз – и пропал куда-то надолго. И потом его случайно где-то показали в какой-то хронике, что вот, мол, этот бывший телемэн теперь разводит гусей в архангельской области и крайне преуспел. И сердце сразу теплеет. И отношение к человеку совсем другое. И ты ласково так бормочешь: что ж ты, сука, столько лет мозги ебал, уж всю Россию бы гусятиной завалил.
И вот еще. Раньше, когда телевизоры были черно-белыми, они ведь на самом деле были голубыми. Так и говорили: у голубых экранов. И лица все были – голубые. И люди все были – голубые. Но пидерасов же столько – не было? Откуда что взялось-то, а?
Ну и уж напоследок, до кучи, спрошу. Вот этот юноша в сильно юмористической передаче из бывших кавээнщиков, как его, Пушной, да? Вот нахрена он все время с гитарой? А? Там же прям рядом – целый оркестр. А у него все время гриф торчит из-за этого пюпитра. На уровне ширинки. Даж неудобно. Не, может он и умеет играть на гитаре. Не, ну я тоже чуть-чуть умею. Но я ж на работу не таскаюсь с грифом у мотни.
Если кто там есть поближе, вы скажите, пусть он иногда хоть барабан берет. А то ведь дурак дураком с этой гитарой. Хотя, может, это ему так велели. Тогда сочувствую.
Ракетчикскачать dle 12.1 |
