За несколько дней отсутствия мой почтовый ящик весь засрался спамом, ¾ которого была украинского происхождения. «Недвижимость в КИЕВЕ», «Конференции в КИЕВЕ», Киев, Киев, Киев… - стер не читая, конечно. Насколько я помню, в этом Киеве весь украинский стабфонд – 17 млрд. долларов (было 19) на 55 млн. человек  - по 310 долларов на брата, если разделить общак на всех хохлов. В России – 200,  на душу населения – в пять раз больше, так что столица оранжевой гопоты мне точно и в куй не впилась, хотя и живу недалеко от украинской границы.

    Но так было не всегда. Когда-то клиентов из Киева у меня было даже больше, чем из  Москвы. Со временем, по мере повышения цен на энергоносители, все они отпали. То ли моя продукция, предназначенная для богатых людей,  стала для них слишком дорогой, то ли богатых людей на Украине маловато – сие мне неведомо, одно лишь я знаю точно: полноценных украинских или международных  аналогов моего товара нет, но хохлы в силу своего жлобства предпочитают обходиться таким самопальным гавном, которое в России невозможно продать вообще. Последний клиент из Киева покупал у меня время от времени что-то до конца января этого года и в конце концов был послан нахуй за чрезмерную еблю мозгов. Вообще, ебля мозгов – это их национальная особенность. Они до сих пор еще звонят мне и спрашивают что почем. Услышав цену, охают: «Почему так дорого, раньше ж было дешевле?»

Статья с удава, так что далее - с ненормативной лексикой.

Какая, на хер, депрессия?! И это ты так лежишь, потому что депрессия?

Да ты с ума сошел! Какая на асфальте может быть депрессия?

Я на катер бежал. Это был последний катер. Он уходил в двенадцать ночи. Меня отпустили со службы так, чтоб я не успел, а я добрался.

Восемь километров бегом, на повороте сел в автобус, сорок минут на нем езды и, как из него вылез, до бухты еще два километра бегом.

А катер - вот он. А перед ним идет погрузка ракет. Дорогу перекрыли. Я подбегаю, весь мокрый, а меня не пускают, и катер уходит на моих глазах.

Вот это был удар! У меня тогда просто руки повисли, сил никаких, все отдал этому броску.

Я потом постоял-постоял, и пошел назад, а поземка, в лицо летит ледяная крошка, сечет его в кровь, автобусов нет, попуток нет, ночь, свет только от снега и тридцать километров до поворота, в гору пешком, с горы бегом, чтоб пот, который по спине струится не остыл, а ты говоришь депрессия.

Какая, на хер, депрессия?!

Некоторое время назад (года, этак три-четыре) подписался на рассылку новостей от http://rabota.com.ua/. Мало ли, может, вакансия какая подвернется симпатичная. Но, в основном, сносил, не глядя. Ну, раз в месяц, от нечего делать, иногда просматриваю. На днях попалось следующее объявление:

Увеличить картинку

1. Downland (1983): нарушение правил игры. Это сейчас геймеры привыкли к прохождению через стены, неожиданным вылетам и прочим багам, пришедшим в наш мир вместе с трехмерными проектами. Кто из вас не проваливался в никуда, играя в Morrowind ? Но в 80-х это было настоящим событием. В Downland, если прыгнуть на платформу не преднозначенную для этого, можно попасть в пустую секцию экрана и побегать там… Тогда, это казалось счастьем…
2. Beyond Castle Wolfenstein (1984) и Wolfenstein 3D (1992): встреча с Гитлером . В современных играх можно убить Осаму бин Ладена или застрелить Садама Хусейна. Но круче всего это уничтожить Гитлера во всем его пиксельном великолепии. Таких шансов у геймеров 80-х и начала 90-х было два. Сначала мы взорвали его в Beyond Castle Wolfenstein, а в 1992 году расправились с ним голыми руками (Гитлер был вооружен четырьмя чейнганами и был одет в роботизированный костюм).  
3. Total Destruction (1995): Ваша смерть – музыкальный клип. Вы – режиссер… И когда на земле нечего снимать, вы отправляетесь в чужой мир. Где даже ваша смерть – небольшой музыкальный видеоклип.

Сегодня можно с легкостью назвать десяток вещей, которых не существовало в двадцатом веке. А если эти вещи и были, то в зачаточном виде. Например – мобильный телефон почти у каждого школьника. Или - тамагочи. Или певец Стас Пьеха. Да много чего не было – птичьего гриппа, «Последнего героя», пивных бутылок из алюминия, «Ночного дозора», mp3-плейеров, гастарбайтеров, «Фабрики звезд», и даже «Пежо»-206 еще не существовало в проекте. Но есть в природе и такие вещи, которые существовали в прошлом веке, а сегодня их почти не найти. Причем, если задуматься – их гораздо больше.

Ну вот, например – металлический кошелек. Плоская коробочка, в которой сделаны специальные отверстия под монеты: один рубль, два, три и пять. В каждом отверстии – пружинка, которая выталкивает деньги наружу. Сегодня этот раритет можно найти только на пыльных чердаках и балконах. Там же, если как следует разворошить хлам, можно найти лыжную мазь. Но не в тюбиках, как сегодня, а в виде брусочков, как пластилин. Каждый брусочек своего цвета, и они лежат в пакетике, словно радуга: для пяти градусов мороза, для пятнадцать, для двадцати пяти... И самый черный брусочек – для минус тридцати пяти, кажется. И пахла эта мазь как-то по-особому – не противно, но и не приятно.