Проблема алкогольных отравлений в последнее время стала чуть ли не важнейшей в российских СМИ. При этом интерпретации событий с действительностью практически никак не связаны. Корреспондент "Денег"
Константин Обухов проанализировал наиболее распространенные из алкогольных мифов.
Себестоимость изготовления бутылки водки (0,5 л, 40%) складывается так. Этиловый спирт марок "Экстра" и "Люкс" крепостью 96% стоит 35-45 руб./л. На изготовление бутылки водки требуется 40/96*0,5 = 0,21 л спирта, то есть доля спирта в себестоимости напитка составляет 7-9 руб. Стоимость бутылки для недорогих марок водки составляет 2-3 руб., еще до 1 руб. уходит на пробку и этикетку. Не более 1 руб. придется затратить на воду и требуемые рецептурой добавки. Итого: производственная себестоимость за вычетом затрат на спирт составит 4-5 руб. на одну бутылку.
Размер акциза, уплачиваемого с алкогольной продукции, вычисляется исходя из фактического объема этилового спирта в единице продукции из расчета 159 руб. за литр так называемого абсолютного алкоголя (ставка, действующая с 1 января по 31 декабря 2006 года). В поллитровой бутылке содержится 0,5*0,4 = 0,2 л спирта: 159*0,2 = 31,8 руб. К этой сумме теперь необходимо прибавить 18% НДС, получается 37 руб. 52 коп. Именно такая сумма акциза уплачивается с каждой легально произведенной бутылки водки. Таким образом, доля акцизного сбора в себестоимости напитка составляет 70-80%.
"Невиданный по своим масштабам алкогольный мор", "количество алкогольных отравлений достигло масштаба национального бедствия", "список жертв ядовитой выпивки продолжает расти" -- в таких выражениях описывают ситуацию с алкогольными отравлениями российские издания и телеканалы. Для большинства она стала новостью номер один.
Поддельная водка
Одной из основных версий причины массовых отравлений стала левая, некачественная водка. Мол, производители поддельной водки стали экономить на сырье, используя вместо пищевого спирта алкогольные суррогаты. Так ли это? Если рассмотреть структуру себестоимости изготовления водки, то оказывается, что затраты на спирт составляют в ней лишь 10-15%. Можно ли что-то выгадать, используя взамен спирта какую-то иную спиртосодержащую жидкость? Вряд ли. Ведь и эта жидкость тоже чего-то стоит. К примеру, цена гидролизного (технического) спирта составляет до 40 руб./л, то есть сопоставима с ценой питьевого спирта.
Можно, конечно, предположить, что для производителей левой водки нет ничего святого, и, сэкономив 38 руб. на акцизе (который с поддельной водки, понятно, никто не платит), они готовы взять еще хоть рубль, хоть полрубля за счет подмены спирта. Но точно так же можно подозревать производителя колбасы в том, что в целях экономии он использует мясо не коров, а бродячих собак. Кроме того, производство ядовитой водки лишено экономической целесообразности: ни один производитель, пусть даже нелегальный, не станет намеренно истреблять своих потребителей. Иначе кому он станет сбывать свой товар в дальнейшем? Если, конечно, речь идет не об откровенных отморозках, которые все равно не делают погоды.
Несмотря на свою очевидную абсурдность, миф о поддельной водке весьма живуч. Похоже, культивируется он легальными водочными производителями, и вот по какой причине: у многих из них возникает соблазн сэкономить на акцизном сборе, который составляет едва ли не всю производственную себестоимость. Водку с неуплаченным акцизом время от времени находят и задерживают, и в этом случае владелец товарного знака немедленно заявляет, что задержанный товар -- это подделка, к производству которой он никакого отношения не имеет. Так и рождается миф о поддельной водке, которой в действительности не существует,-- в отличие от водки, с которой не уплачен акциз.
Альтернативные толкования
Если не поддельная водка, тогда что? Следствием диверсии (дословно -- "спланированной акции") считает массовые отравления глава Минздравсоцразвития Михаил Зурабов. Он заявил, что корнями эта акция уходит в Северную Осетию и что ему известны "по крайней мере пять производителей" алкогольного суррогата. Цель диверсии: убедить общественное мнение в неспособности правительства решить проблемы на алкогольном рынке с помощью системы ЕГАИС -- Единой государственной информационной автоматизированной системы, введенной, согласно новому законодательству об обороте алкоголя, с начала 2006 года.
Зурабову возражают представители алкогольного бизнеса: мол, все ровно наоборот, это как раз из-за сбоев в работе ЕГАИС в стране на два месяца был парализован оборот алкоголя, и в период дефицита потребители переключились на суррогаты. Эту же версию косвенно поддержал премьер Михаил Фрадков, объявивший 2 ноября выговоры замминистра экономического развития Андрею Шаронову, замминистра финансов Сергею Шаталову и замминистра сельского хозяйства Игорю Рудене "за критическую ситуацию, сложившуюся на рынке алкоголя в результате недоработок при введении ЕГАИС". О суррогатах ни слова, но стоит обратить внимание на момент, когда были наложены взыскания: кампания по поиску отравителей достигла своей кульминации, пора было кого-то назначать крайним.
С экзотической версией выступил главный санитарный врач Геннадий Онищенко. Это версия мести, причем мести из-за рубежа. Названы и мстители. "Это сегмент производителей тех спиртосодержащих жидкостей, которые недавно завозились в нашу страну из известных вам стран,-- делится господин Онищенко.-- Это те две страны, из которых мы завозили 40% так называемого вина". Намек на Молдавию и Грузию более чем прозрачен. Непонятно лишь, как иностранным агентам удалось реализовать столь масштабную акцию и почему об этом сообщают не спецслужбы, а главный санитарный врач.
Оппоненты Онищенко утверждают, что перепутаны местами причина и следствие: отравления происходят как раз по причине исчезновения недорогих молдавских и грузинских вин. Якобы в их отсутствие люди перешли на потребление суррогатов. Аргументы против версии Онищенко, впрочем, вызывают большие сомнения: все-таки потребитель вина вряд ли станет пить политуру, и наоборот.
Много шума из ничего
Какая же из версий ближе к истине? Для того чтобы понять, почему что-то случилось, нужно прежде всего понять, что именно случилось.
Вот статистика отравлений, приведенная министром внутренних дел Рашидом Нургалиевым 2 ноября: с начала сентября в России суррогатным алкоголем отравились 5,1 тыс. человек, из них 295 скончались. Много это или мало? Согласно общепризнанной статистике, которую часто приводит Геннадий Онищенко, ежегодно от алкогольных отравлений умирают 40 тыс. человек. Получается, что в самый разгар эпидемии алкогольных отравлений умирало в 20 раз меньше людей, чем обычно.
Возможно, приведенные министром цифры и неполны и в дальнейшем возрастут. Однако вряд ли больше, чем на порядок. Напрашивается вывод: эпидемия отравлений -- это фикция. То есть отравления, конечно, есть, но их количество не превышает некоей пусть и печальной, но нормы. На самом деле ни для кого не секрет, что определенная категория, скажем так, потребителей алкоголя употребляет жидкости, для питья не предназначенные. В ход идут жидкости для дезинфекции, для мытья ванн, стеклоомыватели и прочие растворы с высоким содержанием этилового спирта. Резон для их приобретения: крайне низкая цена (эти жидкости не облагаются акцизом, составляющим львиную долю себестоимости дешевой водки, а также не учитываются в ЕГАИС). Нет ничего удивительного и в том, что прием внутрь продуктов бытовой химии способен вызывать отравления с исходом вплоть до летального. В общем, проблема есть, и о ней было известно -- только сейчас о ней почему-то стали гораздо больше говорить.
Но это как если бы об автомобильных авариях вдруг стали говорить как о национальном бедствии. В ДТП ежегодно погибает 35 тыс. человек -- примерно столько же, сколько от алкогольных суррогатов. Представьте, что каждый день в программе "Время" вам начнут показывать тяжелые аварии -- неизбежно возникнет ощущение, что проблема ДТП приняла небывало острую форму. При том, что по сути ничего не изменится.
Тем абсурднее мифы, возникающие вокруг алкоголя и алкогольных отравлений. Это не тот случай, когда мифы возникают на основе каких-то событий,-- они возникают сами по себе, когда ровным счетом ничего не произошло.
Уже было
К проблеме алкогольных отравлений принято обращаться, когда необходимо приструнить алкогольный рынок. Так, всплеск новостей об отравлениях суррогатами пришелся на конец прошлого года (правда, тогда кампания не достигла нынешних масштабов), когда нужно было подготовить почву для введения нового закона об обороте алкоголя. "Суррогатный шум", случившийся сейчас, имеет несколько версий происхождения. Основная же из них -- подготовка почвы для введения госмонополии, хотя пока не до конца ясно, на что: спикер Совета федерации Сергей Миронов заявил о необходимости введения монополии на производство и оборот этилового спирта, а спикер Госдумы Борис Грызлов предложил передать в ведение государства также оптовую и розничную торговлю алкоголем. Эта версия объясняет беспрецедентно высокий уровень "шума": только что заработал новый закон об обороте алкоголя, пусть и со скрипом (госбюджет, по оценке главы Счетной палаты Сергея Степашина, недополучил из-за сбоев в работе ЕГАИС почти 15 млрд руб. налогов и сборов), и для нового радикального передела рынка нужны очень веские основания.
Поистине удивительным является другое обстоятельство: для достижения собственных целей в алкогольной сфере власти используют радикальные, иногда за гранью фола методы ведения пропаганды, когда факты подтасовываются, чтобы обеспечить движение к заданной цели, а если фактов нет, то они фальсифицируются. Как, например, был фальсифицирован факт о суррогатной эпидемии.
Впрочем, в борьбе с алкоголизмом такие методы задействуются не впервой. И в советскую, и в дореволюционную эпоху власти жестко пресекали самогоноварение, например. По вполне понятным причинам: налоги на легальный алкоголь всегда были существенным источником пополнения казны. Но что всегда было формальным поводом для гонений? Якобы низкое качество самогона, то есть, борясь с самогонщиками, государство делало вид, что борется с отравителями. Как же обстоит дело на самом деле? В 2002 году некоммерческая организация International Center For Alcohol Policies (ICFAP) провела исследование российского самогона с привлечением специалистов Минздрава и МВД. Результаты органолептических испытаний таковы: из 80 образцов самогона лишь 17,5% оказались низкого качества, в то время как 50% являли собой высококачественные алкогольные напитки. Но эти данные расходятся с фискальными устремлениями государства, которому удобнее манипулировать мифами.
Коомерсант 
