Когда–то в детстве, в процессе изучения географии, меня удивил тот факт, что в Бразилии говорят не по–испански, как во всей остальной Латинской Америке, а на другом языке. Почему так? Казалось бы, ответ очевиден: потому что Бразилия была португальской колонией, а не испанской. Но почему вышло так, что именно западный угол Южной Америки стал португальским, в то время как весь остальной континент оказался под властью испанцев? И тут мы подходим к довольно интересному эпизоду из истории Великих географических открытий.
Как я уже как–то писал, долгое время локомотивом географических открытий была одна Португалия. Постепенно португальцы добрались до территории нынешней ЮАР, и стало ясно, что вожделенная Индия с ее пряностями уже недалеко. К этому времени португальский король уже заручился поддержкой Папы Римского, который официально подтвердил его права на все новооткрытые за пределами Европы земли «вплоть до индийцев». Казалось бы, мир лежал у ног португальцев.
Но тут случилось неожиданное. Какой–то генуэзский выскочка под испанским флагом вместо того, чтобы плыть вдоль побережья Африки, взял и переплыл Атлантический океан, обнаружив на другом его берегу якобы Индию. Испанцы тут же заявили о своих правах на новые земли, что португальцев не могло не взволновать. Они ведь уже считали Индию своей, и Папа их в этом поддержал, но на стороне Испании было право первооткрывателей.
Сперва португальский король пытался надавить на испанцев через Папу, но Святой престол в ту пору занимал знаменитый Александр VI (в миру – Родриго Борджиа). Испанец по происхождению, он был в хороших отношениях с испанским королем Фердинандом, и фактически принял его сторону в споре. Но и Португалия не собиралась так просто уступать. Назревал конфликт.
Тем не менее, начинать из–за случившегося войну ни одна из стран не хотела: еще свежа была в памяти недавняя кровопролитная война за кастильское наследство, в результате которой образовалась Испания (а могла бы образоваться Великая Португалия размером с весь Иберийский полуостров). Обе страны разумно полагали, что белых пятен на карте еще множество, земель им на двоих вполне хватит, а других претендентов на заморские владения не наблюдается (пока что). Однако нужно было как–то оградить себя от возможных конфликтов в будущем, четко обозначив, кто на что претендует. Понятно, что о реальной географии Восточной Африки, Азии и тем более Америки обе страны на тот момент имели довольно смутные представления, а решать что–то желательно было побыстрее, чтобы в дальнейшем не толкаться локтями. И тогда произошло, пожалуй, беспрецедентное в истории событие: две не самые крупные европейские страны решили, ничтоже сумняшеся, разделить между собой весь мир по линейке.
Разумеется, когда я говорю «весь мир», я несколько преувеличиваю. Договор касался только земель за пределами Европы – заявлять права на земли европейских держав было чревато. Все же, что лежало за пределами христианского мира, высокие договаривающиеся стороны хотели разделить поровну. Но где провести границу? Общая идея была в том, чтобы Африка и земли к востоку от нее остались португальцам, а новые земли за океаном (чем бы они ни были) – испанцам. Казалось бы, это была серьезная уступка со стороны Португалии, так как она навсегда отказывалась от открытой Колумбом «Индии». Однако португальский король по ряду косвенных признаков (в том числе, благодаря сведениям, полученным от Перу Ковильяна), догадывался, что открытые Колумбом земли – не Индия, а бог весть что. А до Индии португальцы еще доберутся, как и планировали, вокруг Африки.
Раз так, то границу нужно было провести через Атлантический океан. Но поскольку провести посреди океана демаркационную линию невозможно, было решено привязать ее к конкретному меридиану. Предварительно сторонами был выбран меридиан, отстоящий на сто лиг на запад от Зеленого мыса – самой западной оконечности Африки. Но позднее, при заключении окончательного договора в испанском городе Тордесильяс, португальская делегация, сделав ряд уступок в других вопросах, добилась того, чтобы эта линия была отодвинута еще на 270 лиг к западу.
Зачем это было сделано? По официальной версии, из навигационных соображений: на определенных этапах плавания вокруг Африки португальцам было удобнее идти подальше от побережья, в силу чего приходилось бы постоянно заплывать в испанские воды. Есть, однако, конспирологическая версия, согласно которой португальцы к тому времени уже открыли Америку (а точнее – побережье Бразилии), и знали, что этот континент простирается на восток гораздо дальше, чем казалось испанцам, побывавшим только в Карибском море. Не исключено, что португальские мореплаватели побывали там даже раньше Колумба, однако доказательств этому никаких нет, кроме странной настойчивости португальских дипломатов.
Так или иначе, новая линия отрезала от Южной Америки значительный кусок, сделав его португальским. Через несколько лет португальский мореплаватель Педру Алвариш Кабрал открыл Бразилию официально и установил на ее берегу португальский флаг. Испанцы поняли, что просчитались, но протестовать было уже поздно – Бразилия осталась португальской.
А Тордесильясский договор действовал еще более двухсот лет, и был одним из важнейших документов, регулировавших отношения между двумя империями. Разумеется, другие европейские державы никогда его не признавали: какому королю понравится, что мир разделили без него? Лучше всего отношение других стран к этому договору выразил французский король Франциск I. Начавший собственную колониальную экспансию и удивленный претензиями испанского посла по этому поводу, он произнес: «Я хотел бы видеть статью завещания Адама, которая исключает меня из раздела мира».
Marcus_Octaviusскачать dle 12.1 |
